Мурман и Русский Север. Ч.-2
В середине XVI в. на Мурманском берегу возникает рыбный морской промысел, первоначально сложившийся на Восточном Мурмане, куда летом ежегодно приезжали промышленники-поморы из волостей Кольского Севера, а также Поморья и Подвинья.
Позднее для ловли трески и сельди (наиболее благоприятным сезоном для этого являлись апрель и май) промышленники сухопутным путем через Карельское побережье, Лапландию и Кольский залив с конца зимы стали добираться на Западный Мурман (п-ов Мотка). Необходимость длительного пребывания на местах промысла привела к возникновению временных промысловых поселений — становищ. Становище состояло из нескольких промысловых изб, где размещались сами рыбаки, а также содержалось промысловое оборудование, и специальных погребов (ский) для просола, сушки и хранения рыбы. По данным писцовой книги Алая Михалкова, на Западном Мурмане действовало 21 становище, на Восточном Мурмане — 50. Каждое становище было рассчитано на 2—3 промысловые артели, каждая из которых состояла из 3-4 промышленников и нескольких помощников из числа несовершеннолетних лиц (зуйков). В начале XVII в. на Мурманском берегу работало до 300 артелей общей численностью до 1200 промышленников. Подавляющая часть промышленников не имели собственных судов и промысловых снастей и выступали в качестве покрученников состоятельных поморов. Покрут как форма организации труда на промыслах и социально-экономическое явление был распространен практически на всем Русском Севере.
На Терском берегу развился сельдяной промысел, который вели жители Кандалакши, Княжой Губы, Ковды, Порьей Губы и Умбы. Улов достигал 17—20 тыс. ц в конце XVI и 35—40 тыс. ц — к концу XVII в. С середины XVI в. на Мурман для закупки рыбы стали приходить сначала норвежские, датские и голландские, а затем и английские купеческие суда. Торг возник в районе становища Кегор (п-ов Рыбачий). Позже он был перенесен в район Печенгского монастыря и становища Корабельное (о-в Кильдин), а с конца 1560-х — в Колу. Возникновение международной торговли на Мурмане способствовало подъему экономической жизни Поморья: возможность выгодно сбывать продукты промысла иностранным купцам увеличила добычу пушнины, жира, рыбы. Еще один торг в середине XVI в. на Кольском Севере существовал в районе Кандалакши. Сюда, по донесению финна Ноусиа, приезжали торговые люди из Поморья для покупки рыбы, прежде всего лосося. Конкурентная борьба среди иностранцев на Мурманском торгу делала продаваемые поморами рыбу, рыбий жир, сало, меха, семгу и пух более дорогими, поэтому русские купцы (первыми были Строгановы) стали отправлять сюда и другие товары (льняное масло, пеньку, мед, воск, и т. п.). Иностранцы, в свою очередь, повезли на Мурман сукна, оружие, металлы и металлические изделия, золотые украшения, порох, инструменты, краски, бумагу, сахар, сухие фрукты, пряности, зеркала. В результате торговля на Мурмане в короткий срок достигла значительных размеров. С конца 1560-х центр международной торговли перемещается в Колу, имевшую более выгодное географическое положение (ближе других селений располагалась к Кандалакше, что позволяло промышленникам Поморья держать здесь свои дворы и своевременно выходить на промысел) и более защищенную от нападений морских разбойников. Если в 1574 здесь располагалось 44 двора, то в начале 1580-х — уже 71, численность населения превысила 400 чел. Основными занятиями жителей Колы были морской рыбный промысел и обслуживание нужд приезжих промышленников (ремонт судов, предоставление собственных услуг на промысле в качестве покрученников, сдача в аренду приезжим жилых и хозяйственных помещений). Перевод центра международной торговли в 1585 в Архангельск не привел к упадку Колы, город по-прежнему оставался центром рыбного морского промысла не только Кольского Севера, но и всего Поморья. Продолжали приезжать и иностранные купцы (преимущественно голландцы и датчане), которые скупали в Коле добытую промысловую продукцию — сельдь, треску, ворвань и т. п. …Читать далее: http://ke.culture.gov-murman.ru/murmanskaya_oblast/52..
Русских поморов привлекала и Новая Землю. Исследователи относят время открытия русскими Новой Земли к 12-15 векам. Первые письменные свидетельства о пребывании и промысловой деятельности русских на архипелаге относятся к 16 веку и принадлежат иностранцам. Бесспорные материальные свидетельства давнего пребывания русских на Южном и Северном островах архипелага были зафиксированы в 1594 и 1596-1597 гг. в дневниках Де-Фера — участника голландских экспедиций под руководством Виллема Баренца. Поморов привлекали на Новую Землю разнообразные богатые промыслы. Они добывали: моржовые клыки; песцовые, медвежьи, моржовые, тюленьи и оленьи шкуры; моржовое, тюленье, белушье и медвежье “сало” (ворвань); омуля и гольцов; гусей и других птиц; гагачий пух. Ранним летом отправлялись на промышленных судах своеобразные артели от 8 до 20 человек из Белого моря, с Мезени и Печоры к островам Новой Земли. Ходили из года в год, что способствовало формированию целых династий новоземельских промышленников и мореходов. Ходили на лодьях, кочах и карбасах — небольших судах, команду которых возглавлял кормщик. Зачастую, ледовая обстановка, сильные штормы, гибель судна заставляли промышленников зимовать на Новой Земле. Часть из них гибла, другие выживали, набирались опыта. Для строительства жилья и его обогрева первоначально использовался только плавник. Затем начали брать с собой разнообразные срубы (для установок в местах зимовок) и запас дров. В зимнее время основным промыслом поморов становилась ловля песцов при помощи ловушек — кулем. Кулемы сооружались вдоль побережья, на большом протяжении. Чтобы вовремя осматривать кулемы, промышленники ставили на расстоянии 5-10 км от становой избы (и друг от друга) несколько разволочных изб, на 2-3 человека.
Соорудив становую избу с печкой-каменкой, нарами и сенями, рядом воздвигали многометровый поклонный (приметный) крест. Неподалеку, или вплотную к избе, строили баньку и “шалаш” из бревен для хранения запасов провианта и добычи. Крест служил своеобразным знаком-маяком многие годы. В этот же сезон, или в последующие, на побережье, обычно, воздвигалась целая система поморских крестов и гуриев, которые служили створами, маяками и указывали судам безопасные подходы к месту стоянки.
Проживание коренных самоедов на Новой Земле до 19 века, в отличие от Вайгача (острова, расположенного между Новой Землей и материком) — не подтверждено. Тем не менее, когда в 1653 году (уже после Баренца и других иностранных предшественников) три датских судна достигли Новой Земли, судовой врач этой экспедиции Де Ламартиньер в описании плавания к архипелагу указал на встречу с местными жителями — «новоземельцами». Как и самоеды (ненцы), они поклонялись солнцу и деревянным идолам, но отличались от самоедов одеждой, украшениями и раскраской лица. Ламартиньер указывает, что они пользовались лодками, напоминавшими легкое каноэ, а наконечники копий и стрел, как и другие их инструменты, были сделаны из рыбьих костей. В литературе также встречаются упоминания о попытках русских семей поселиться на архипелаге в ХVI-ХVIII вв. Существует предание, что губа Строганова, расположенная в юго-западной части Новой Земли названа в честь семьи Строгановых, бежавшей из Новгорода в период гонений Иоанна Грозного. Через двести лет, в 1763 г., на побережье губы Черной (южная часть архипелага) поселились 12 человек старообрядческой семьи Пайкачевых. Они вынуждены были бежать из Кеми, отказавшись отречься от своей веры. Обе семьи погибли, видимо, от цинги. Тем не менее, достоверно известно, что Новая Земля стала обитаемой только в конце 19 века. В 1867 г. на двух карбасах к южному побережью Новой Земли приплыл ненец Фома Вылка с женой Ариной и детьми. Сопровождавшие их ненцы отправились осенью назад, а Вылка с семьей и ненцем Самдеем остались на зимовку. В конце зимы Самдей умер. Вылка стал первым известным постоянным жителем архипелага. Он жил на Гусиной Земле, в Малых Кармакулах и на побережье Маточкина Шара.
