ФЕНОМЕН ДОЧЕРИ БАЙРОНА. АДА ЛАВЛЕЙ
10 декабря 1815 года в Лондоне родилась Августа Ада Байрон. И если её знаменитый отец стоит у истоков европейского романтизма, то она занимает не менее, а, может быть, на сегодняшний день (где мы, и где романтизм?) более почётное место: её называют первым в мире программистом.
Родной отец видел её, вероятно, несколько раз только в первый месяц её жизни, а потом родители расстались. И при разводе жена привела такие факты из истории брака с Байроном, что он навсегда уехал из страны и никогда не претендовал на возможность встреч с родной дочерью. Имя, выбранное отцом для девочки, навевало на мать дурные воспоминания, поэтому. «Августа» осталась в документах, а в жизни девочку всегда звали Ада. У её матери после неудачного брака со знаменитым поэтом была стойкая аллергия на поэзию.
Возможно, в раннем детстве её дочери допускались невинные фольклорные стишки и песенки для общего развития. Когда же Ада повзрослела, мать строго контролировала, чтобы в дом не проник ни один томик стихов. Обжегшись на молоке, мать дула на воду. Трудно представить, как это осуществлялось. Но, вероятно, это правда, как правда и то, что имя отца для дочери было под запретом.
Когда-то, когда мать была молода, она совершила роковую ошибку: вышла замуж за поэта и имела гордую мечту исправить, приручить и приспособить его к семейной жизни. Она была очень добра и снисходительна к его недостаткам и даже грехам. Именно это его больше всего и бесило: её правильность, её лояльность. И особенно логика. То, что она логично просчитывала его поведение, находила объяснение и оправдание, вызывало в нём, поэте, безудержный протест. Когда же было хорошее настроение, он называл её «Королевой параллелограммов». Она понимала, что это далеко не комплимент.
Она его не исправила, он довёл её до нервного срыва.
Когда всё закончилось разводом, она, вероятно, решила, что в её жизни и в жизни её дочери больше никогда не будет романтических устремлений и стихов, что её материнский долг — уберечь единственную дочь от тех пагубных иллюзий, которые принесли в её собственную жизнь столько недоразумений и страданий.
И Ада, действительно, прожила жизнь без особого романтизма, зато с пользой для дела. А делом её жизни стала математика. Мать способствовала развитию математических способностей дочери, когда заметила, что маленькая Ада очень логично рассуждает, и в тайную тетрадку не стихи пишет, а чертежи чертит.
Хочется отметить хорошее традиционное английское воспитание девочек. Когда молодая мисс Байрон появилась в лондонском свете, никто и не заметил, что она девушка-математик, которая не читает беллетристики и стихов. Она была красива, изящна, очень женственна. Умела поддержать разговор на любую светскую тему. Однако её особенность держаться, её тонкая ирония не располагали к пустопорожним разговорам. Молодые люди несколько терялись, когда обнаруживали, что её не надо занимать светской беседой «ни о чём» и радовать дежурными комплиментами. Она умна, это чувствовал каждый, она обаятельна, это видел любой. И что характерно, совершенно свободно и смело сама выбирает себе собеседников. Выбор её безошибочно падал всегда на умных людей.
В 17 лет Ада Байрон была представлена королю и королеве. Но куда большее впечатление на неё произвела встреча с Чарльзом Бэббиджем, профессором кафедры математики Кембриджского университета. Он к тому времени уже десять лет занимался разработкой счётной машины, которая смогла бы производить вычисления с точностью до двадцатого знака. Данная машина, известная сегодня под названием «Большая разностная машина Бэббиджа», содержала в себе принципы, на которых работают современные компьютеры. Именно поэтому некоторые называют творение Бэббиджа первым в мире компьютером. Работа, за которую взялся учёный-математик, была для своего времени чрезвычайно сложной. Власти, уставшие ждать результата, махнули на проект рукой и прекратили финансирование. Но Бэббидж, как истинный учёный, работу продолжал. В лице своей новой знакомой, Ады Байрон, он обрёл не только друга, но преданную единомышленницу и помощницу.
Чарльз Бэббидж проводил семинар в Италии: пропагандировал и рекламировал свою машину. Итальянский учёный, Луиджи Менабреа, чьим мнением Бэббидж дорожил, законспектировал работу семинара на французском языке и прокомментировал особо интересные моменты. Бэббидж обратился к Аде Лавлейс (Ада уже носила фамилию мужа) с просьбой перевести записи Менабреа на английский, сопроводив текст своими комментариями.
Ада подошла к делу чрезвычайно серьёзно. Работа заняла у неё больше года. В итоге её комментарии заняли 52 страницы, оказавшись более обширными, чем записи Менабреа.
В 1843 году перевод записей с комментариями Ады Лавлейс, на деле являвшийся её собственным научным трудом, был опубликован. Работа вышла под акронимом ААЛ, поскольку для женщины высшего света считалось неприличным публиковать труды под собственными именем.
Накануне публикации Ада писала Бэббиджу: «Я хочу вставить кое-что своё в перевод этой интересной работы». Это «кое-что» оказалось настоящим открытием: «Суть и предназначение машины будут меняться в зависимости от того, какую информацию мы в неё вложим. Машина сможет писать музыку, рисовать картины и покажет науке такие пути, какие нам и не снились», — читаем далее.
В одном из своих комментариев Ада описала алгоритм вычисления Чисел Бернулли на аналитической машине. Было признано, что это первая программа, специально разработанная для воспроизведения на компьютере. Это произошло в первой половине XIX века!
Таким образом, английский математик Ада Байрон Лавлейс считается первым программистом в истории, несмотря на то, что машина Бэббиджа так и не была сконструирована при жизни Ады.
Конечно, современники не смогли по достоинству оценить математический гений молодой леди. Им, честно говоря, это просто было не под силу. Удивились, конечно. Не открытию, а самой Аде. Один из немногих, кто понял, что произошло, был её друг, Чарльз Бэббидж, который скромно назвал Аду «моим дорогим интерпретатором». Она не обиделась: ну интерпретатор, так интерпретатор. У неё и помимо любимой математики в жизни были заботы. Трое детей, например…
Жизнь Ады Лавлейс оказалась короткой. В начале 1850-х годов она тяжело заболела, и 27 ноября 1852 года скончалась в возрасте 36 лет.
P.S. Когда в 1975 году Министерство обороны США решило начать разработку универсального языка программирования, и был взят курс на новый проект, естественно, как водится, встал вопрос о названии проекта. Всем известно, как корабль назовёшь, так он и поплывёт. Разработчики совершили исторический экскурс и решили, что проект будет называться женским именем «Ада». Всё-таки у этих ребят хороший вкус: «Ада»! И корабль плывёт….
