Антропологические портреты веддов. Часть 2

Антропологические портреты веддов. Часть 2

Современные ведды обитают преимущественно в восточной части острова, в провинциях Восточная и Ува. Есть самонаименование области Веддарата – «страна веддов» — округ Бинтенне. Это довольно засушливая местность, практически лишенная лесов (стоит отметить – джунгли сводились в 20 веке по всему острову, и еще удивительно, что части из них удалось сохраниться в качестве заповедников).
Однако есть одна весьма примечательная особенность. Сингалы и тамилы – гораздо более позднее пришлое население острова, которые и вытесняли веддов из их исторических мест обитания, не придерживались столь сложной кастовой системы, которая была в Индии. Вероятно, что во время их переселения кастовая система в самой Индии была еще недостаточно крепкой. Что привело к частичному смешению сингалов и тамилов с местным населением. С уверенностью можно сказать, что практически все современное население Шри-Ланки имеет в своем геноме часть веддийских генов. Вероятно, что первоначально ведды говорили на своем собственном языке, в корне отличном от современного. Однако, он не сохранился до наших дней, поэтому даже определить его групповую принадлежность невозможно. Письменности же они не имели. Современные ведды разговаривают на смеси сингальского, тамильского с вкраплениями некоторых аутентичных слов и конструкций. Есть у веддов и особый магический «лесной язык», который используется именно при нахождении в лесу во время охоты или по другой надобности. Этот язык с большим правом можно считать веддийским, однако – он представляет собой только ограниченную часть, а не целый язык, какие-то отдельные элементы. Часть языка сохранилась и в проводимых магических обрядах. Насколько можно судить по имеющимся сохранившимся элементам языка – он использовал множество эвфемизмов, имел специфические черты языковой магии. Совершенно особыми и являются выражения оформления родства, которое сильно отличается от сингальского и поэтому не могло быть перенято у пришлого населения.

Есть некоторая вероятность того, что исконный язык веддов имеет общие корни с другими популяциями австралоидного происхождения Индии и Индокитая. Однако, достаточного материала для детального изучения пока не собрано. Да и языки других австралоидных групп также не сохранились в неприкосновенности, а начали растворяться в языках соседей. Ведды разделяются на 7-9 родовых групп. Ранее, каждая из них обладала своими охотными угодьями, ареалами для сбора меда и ягод, рыбной ловли. Также – владела набором пещер и гротов на своей территории. Сейчас принадлежность к определенной родовой группе (варуге) является одним из критериев причисления человеком себя к веддийской народности. Численность веддийского населения невелика, и даже по самым расширенным подсчетам не превышает 2,5 тысяч. Хотя, чтобы установить их численность нужно сначала разграничить, кого именно считать принадлежащим к веддийскому народу. Современных веддов условно разделяют на «лесных», «сельских» и «прибрежных». Под полное совпадение по культуре, верованиям, способу ведения хозяйства и прочим отличным признакам отдельного народа, настоящими веддами можно считать только «лесных», а их численность не более нескольких сотен и она стремительно падает.

«Лесные ведды» сохраняют культуру своего племени и она во многом совпадает с описаниями их культуры сделанными учеными в 18-19вв. Также они четко разграничивают свои родовые группы и проводят условные границы охотничьих угодий. Они исповедуют традиционный для веддов анимизм. Основной род занятий – охота (загон слонов, который раньше был очень популярен у веддов, теперь запрещен правительством Шри-Ланки). Соответственно – основной род пищи для них – мясо. Для охоты ведды используют лук и совершенно особые стрелы к нему, считаются непревзойденными лучниками. Известно, что движение сопротивления британским колонизаторам активно использовало веддов в качестве лучников, для стрельбы из засад. Значимость лука и стрел в их обществе такова, что они наделяются магическими свойствами и как предметы культа используются на свадьбах и при рождении ребенка. Фактически лук сопровождает мальчика-ведда в течение всей его жизни с момента рождения. Даже входя в жилище лук не оставляется и при сне видимо лежит рядом с хозяином.

Так же характерно для веддов использование особого вида топорика, который носят на плече и используют для вырубания медовых сот из дупла дерева и для разделывания мяса. Традиционно бортничество. Некогда мед служил основным элементом меновой торговли с пришлыми народами, что также помогает идентифицировать принадлежность к культуре веддов. Мед использовался в большинстве случаев не как сладость, а как консерватор для мяса – в большое дупло укладывался мед, затем мясо и отверстие плотно закрывали. Законсервированное таким способом мясо могло храниться довольно продолжительное время даже в условиях субэкваториального климата и использоваться в питании в случае неудачной охоты или голода. Исконное жилище веддов – пещера и площадка под скальными навесами – в период дождей, шалаш – в недождливое время года. Вокруг шалашей создавались колючие загородки (по типу африканской зерибы) и раскладывались сухие ветки, чтобы по хрусту можно было услышать подкрадывающегося зверя или человека. Традиционная одежда веддов включает в себя передник из луба дерева рити или травы, который закреплялся на поясе особой тесемкой или шнурком из переплетенных особым способом волокон травы. Женский костюм состоит из лубяной же юбки и «воротника», закрывающего верхнюю часть груди.

Собственно брачные церемонии были довольно просты. Сватовство заключалось в том, что юноша должен был положить свой лук на крышу шалаша или у входа в пещеру семьи понравившейся девушки. Обязательным предсвадебным подарком является мясо – как символ того, что юноша способен обеспечить свою семью. Девушка, выходящая замуж должна была сплести своему избраннику пояс, который и повязывала на него лично. Этого было достаточно для образования новой ячейки общества. Возможно сам ритуал был несколько сложнее, соблюдались какие-то магические обряды, однако их описания не сохранилось. Самыми удачными и благополучными браками считаются кросскузенные (между детьми брата и сестры), ортокузенные браки (между детьми братьев или сестер) – запрещены. Также довольно распространены сорорат (брак мужчины с сестрой умершей жены) и левират (брак женщины с братом умершего мужа). Брак заключается в еще очень раннем возрасте. Также допустимыми считаются разводы и повторные браки.

Вообще же в традиционном веддийском обществе сохранился матриархат и принадлежность к той или иной родовой группе считают по матери. В доме родителей же остаются жить и замужние дочери с семьями, а сыновья наоборот покидают отчий дом. Похороны особого сакрального смысла не несли. Обычно умершего человека просто оставляли на земле, покрывая тело листвой или тонким слоем земли. Однако, после этого оставаться в данном месте не рекомендовалось, поскольку покойный, став духом может навредить живым. На это место племя возвращалось только через несколько лет. Однако веддов, которые бы полностью подходили под это описание практически уже не существует. Только чуть менее 300 «лесных веддов» живут по более менее похожим обычаям, и то, очень много из традиционной культуры сохраняется «на заказ» — как демонстрация для исследователей и туристов.

«Сельские» и «прибрежные» ведды отбросили большую часть своей культуры. Так они занимаются не охотой, а подсечно-огневым земледелием (или совмещают эти оба занятия), а «прибрежные» ведды живут в основном за счет рыболовства. Одежда тоже претерпела изменения. У мужчин она стала в виде полотняной набедренной повязки или юбки, у женщин – хлопковые юбки до колен, а у более ассимилированных представительниц – блузы, саронги и даже сари. Дети, учащиеся в школах, одевают обычную школьную форму и ничем не выделяются среди сверстников. Живут они уже в обычных ланкийских домах (по свидетельствам историков первые переселения в дома были зафиксированы еще в конце XIX – начале XX вв), часть, смешавшаяся с городским населением – так и в домах с полными удобствами. Многие из них, сохраняя лишь отдельные элементы анимистических верований, переходят в индуизм или буддизм. Соответственно, ритуалы рождения, свадьбы, похороны уже начинают проводиться соответственно принятой религии. Правительство Шри-Ланки активно способствует окультуриванию веддов и растворению их в общей культуре страны. Так оно помогает желающим переселиться, выделяет участки для земледелия, открывает школы. Наверно еще через несколько десятилетий отыскать следы культуры веддов уже будет невозможно. Эта народность полностью сольется с другими национальностями острова, будет поглощена ими. Некая самобытность в языке, некоторых обычаях и личной идентификации конечно будет существовать чуть дольше, но и она скорее всего со временем вытеснится. Сами ведды не могут, да и не особо хотят сохранять свою личную уникальность, меняясь и приспосабливаясь к меняющейся действительности.